Окончание «смутного времени» в России
В феврале 1613 г. в Москве на Земском соборе был избран русским царем Михаил Романов, однако Смута в России не прекратилась. Понадобилось еще шесть лет, чтобы в стране установились тишина и покой. Мало кто верил в первое время, что Михаил сумеет удержать власть. Конрад Буссов писал: «Если он удержит державу, значит ему очень везет».
Перед новым московским правительством стояли следующие задачи: борьба за возвращение русских земель, захваченных в «безгосударственное время» шведами и поляками, борьба с казаками Ивана Заруцкого. Важной задачей было доказать перед всеми странами легитимность Михаила Романова. Для этого была предпринята беспрецедентная акция – в 1613 г. почти одновременно были отправлены 8 посольств в разные страны. Послы просили правителей оказать финансовую помощь и вступить в союз с Россией, информировали об окончании внутренней Смуты (хотя до конца еще было далеко), об избрании законного царя. Одними из первых признали Михаила Романова Турция с Крымским ханством, Иран, Англия, Дания, Голландия и Франция.
Наибольшего успеха русские послы добились в Англии, которая, имея собственные торговые интересы в России, действительно способствовала заключению мира со Швецией. Важную роль в этом деле сыграл английский посол Джон Меррик – баронет, агент Московской компании. В России Меррик пользовался огромной популярностью, он хорошо говорил по-русски, от прежних царей за свои услуги получил пожалование поместьями, отлично ладил со своими соседями по владениям, при всяком удобном случае помогая им. В русских документах его называли «доброшляхетным и грозным чести одержательным и высоконаученным господином, рыцером и королевского величества комнатным дворянином», «князем Иваном Ульяновичем», «Иваном Ульяновичем Рицером», поскольку он был пожалован в рыцари самим королем.
Что делал Джон Меррик в России?
Условно пребывание Джона Меррика в России можно разделить на несколько периодов. Первый период до 1604 г. хорошо известен. Второй период после начала Смуты и до избрания Михаила Романова – наиболее темный. В Тушинский период и во время междуцарствия Джона Меррика в Москве не было. Где находился Меррик в 1608–1612 гг., неизвестно. Сохранились отрывочные сведения о пребывании его в эти годы в районе Холмогор. В это время Меррик участвовал в реализации различных проектов покорения всей северо-восточной России от Архангельска до реки Волги, а также бассейна этой реки до Каспийского моря включительно. Авторы таких проектов рассчитывали на то, что большая часть России примет английское подданство, или, по крайней мере, признает британский протекторат. Позднее, уже после избрания царем Михаила Романова, многие заинтересованные лица с русской и английской сторон пытались уничтожить все компрометирующие их документы. Третий период, когда Меррик являлся посредником на мирных переговорах между Россией и Швецией, хорошо прослеживается по сохранившимся документам, хотя изучен ещё недостаточно, за исключением некоторых переговоров в Москве, Дедерино и Столбово.
Предварительные переговоры о мире между Россией и Швецией (обмен посланиями) начались осенью 1615 г. еще в период осады Пскова королем Густавом Адольфом. Англия и Голландия, заинтересованные в скорейшем окончании военных действий в России, надеясь получить торговые льготы у московского правительства, первыми откликнулись на просьбу быть посредниками на переговорах. Уже летом 1614 г. в Москву был направлен посланник английского короля Якова I Джон Меррик, а в августе 1615 г. Генеральные Штаты отправили в Новгород своих послов.
Мирные переговоры между русскими и шведами, которые происходили в январе-феврале 1616 г. в Дедерино, завершились безрезультатно: обе стороны так и не пришли к соглашению. Поэтому английский посол Джон Меррик и голландские посредники сами выработали три условия в качестве основы для соглашения, одно из которых (а именно, второе) позднее стало базовым для дальнейших переговоров. При этом Ладога, как и Гдов, должны были оставаться в качестве заложников у шведов, пока не будут урегулированы все финансовые и территориальные вопросы. Дальше потребовались консультации с руководством обеих стран, и послы, заключив перемирие на три месяца (до 31 мая 1616 г.), разъехались из Дедерино, договорившись встретиться в дальнейшем 1 июня между Тихвином и Ладогой. Н.Н. Бантыш‑Каменский отмечал, что «запись сия отдана была на сохранение послу английскому». В «Новом летописце» кратко подведен итог этих переговоров: «И посольство у них тут не сталося и разъехошася». Меррик вместе с русскими послами из Дедерино отправился в Москву, куда прибыл 18 марта 1616 г.
Если шведский король в принципе был согласен на предложенные посредниками условия, то московское правительство и слышать не хотело ни о каких территориальных уступках, кроме Корелы с уездом, считая требования шведов «чрезмерными и несбыточными».
Михаил Романов в марте 1616 г. отправил письмо шведам, в котором писал, что не собирается ни уступать крепости, ни платить такие огромные деньги. Однако шведы, узнав от перебежчика Михаила Клементьева о фактическом состоянии дел в Московском государстве, в дальнейшем оказались неуступчивы. Когда пришло время нового съезда послов, шведская сторона соглашалась начать переговоры, только получив ответ на статьи прежнего посольства: по какому из трех вариантов русские согласны мириться.
Голландские посредники отправились в Швецию, а затем, не надеясь на успешный исход переговоров о мире, вообще уехали к себе на родину. В дальнейшем переговоры вел только Джон Меррик. Он действовал в пользу России. Уже с этого времени Англия и Голландия становятся торговыми конкурентами. Меррик стремился отстоять для России устье Невы (в соответствии с условиями Плюсского перемирия 1583 г.), чтобы наладить русско‑английскую торговлю кратчайшим путем, через Балтику. Меррик уже знал о первых попытках шведов создать порт и таможню в устье Невы (Ниеншанц); как купец, он сразу оценил все преимущества этого пути, поэтому такая длительная дипломатическая борьба развернулась в ходе переговоров за Орешек и Поневье (4 погоста южнее Невы).
Шведы знали о недовольстве Москвы предложенными условиями мира. Густав Адольф при встрече с голландскими посланниками сказал, что «окончание войны с Россией еще сомнительно». Поэтому шведы строили различные военные планы, приступить к практической реализации которых планировалось сразу после окончания срока перемирия, т.е. с начала июня. К этому времени все подготовительные мероприятия должны быть завершены.
План ведения войны в 1616г.
Сам король еще 3 марта 1616 г. выдвинул свой проект ведения оборонительной войны с русскими. При этом опорой шведов должен был стать фронт крепостей и два особых лагеря на флангах, из которых самый западный (шанец у реки Великой) угрожал бы Пскову, а самый восточный (на реке Свирь) – Тихвину.
Руководить боевыми действиями против Пскова был назначен Карл Карлссон Гюлленельм, который 21 июня 1616 г. получил королевскую инструкцию относительно похода против Пскова. Ему предписывалось вначале захватить Псков штурмом, а в случае неудачи штурма крепости устроить рекомендованные шанцы на реке Великой. Также фельдмаршалу Гюлленельму было приказано попытаться захватить Печеры, Изборск, Остров и занять их гарнизоном на зиму.
Следует отметить, что враждебные столкновения между русскими и шведами не прекращались всю весну 1616 г., несмотря на то, что между сторонами было заключено перемирие до 1 июня 1616 г. На первое место следует поставить сожжение шведами посада в Ивангороде в мае 1616 года. Во время этого пожара произошла между русскими и шведами «сеча великая». Часть ивангородцев бежала в Псков, а часть жителей шведы «сослали з женами и з детми в Свею в полон». Другим показателем неприязненных отношений шведов к русским может служить постройка шведами двух острожков на реке Сясь. Об этом воеводы Тихвина Василий Неплюев и Иван Баклановский с тревогой сообщали царю 16 мая 1616 г. Известно также нападение «конных солдат из Новгорода», возглавляемых неким Астюшкой Сидоровым, на поместье Курапа Мякинина в Бежецкой пятине в июне 1616 г. Затем этот отряд отправился к Устьреке и к Боровичам. О рейде шведов в Ильинский погост выходцы из Новгорода сообщили московскому послу Д.И. Мезецкому в Тихвин: «…привели с собою языков русских людей человек с шесть, … многих там на бою русских людей побили».
В начале мая воевода Гдова Сванте Банер отправил под Псков для диверсии крупный отряд в 500 всадников из шведов, русских и черкас. Однако этот рейд закончился провалом, так как казаки и черкасы перешли на сторону псковичей. Воевода Пскова И.Д. Плещеев писал Сванте Банеру о пиратских действиях шведов на Псковском озере: шведы не позволяли жителям Дерпта привозить в Псков товары, нападали на охранявшие купеческие караваны русские суда, грабили русских купцов по дороге в Дерпт, уводили их суда в Гдов и Нарву.
В свою очередь псковские казаки производили нападения на шведские гарнизоны. В мае 1616 г. псковичи изгоном сумели захватить шведский острожек в Сумерской волости. В трех листах Джона Меррика (10, 20 апреля и 7 мая 1616 г.) упоминается о действиях казаков из Тихвина около Ладоги. Казаки увели лошадей, взяли в плен шведского старосту. По просьбе Меррика этого старосту Фильку, «который заслужил смерти», освободили и отослали в Ладогу к шведам.
Другим мероприятием русских явилось строительство казачьим атаманом Чеадаем Спешневым острожка на Сясьском устье. Меррик писал шведам 25 июня, что Д.И. Мезецкий приказал казакам уйти из этого укрепления. Однако фактически московские послы с ликвидацией Сяського острожка, построенного Ч. Спешневым, не торопились. Казаки организовали патрулирование на Ладоге, вели досмотр шведских судов, препятствовали вывозу из Новгорода в Швецию ценного имущества.
Обо всех этих событиях, о неприязненных действиях шведов возле Пскова и Ладоги и об ответных операциях сторонников Москвы Меррик и московские послы постоянно получали информацию, еще находясь в Москве, а также после своего отъезда из Москвы и по прибытию в Тихвин.
В мае 1616 г. московские послы Данила Иванович Мезецкий и Алексей Иванович Зюзин вместе с Мерриком в сопровождении крупного отряда стрельцов под командой Бориса Полтева выехали из Москвы в Тихвин. Перед этим Меррик неоднократно встречался в Москве с Михаилом Федоровичем. Дворцовые разряды сообщают любопытную информацию об этих встречах 14, 28 и 30 апреля. По-видимому, Меррик хорошо знал о положении дел в районе места будущих переговоров. О Тихвине ему могли рассказать стольники Семен и Матвей Прозоровские, которые были «рындами в белом платье» на церемонии 14, 28 и 30 апреля. Семен Прозоровский возглавлял оборону Тихвина в июне-сентябре 1613 г., его брат Матвей тогда же попал в плен к шведам.
О Ладоге Меррик мог получить подробную информацию от Григория Константиновича Волконского, который на этих церемониях «объявлял английского посла» и от дьяка Солового Протасьева, который был приставом при Меррике. Эти люди участвовали в боях под Ладогой зимой 1611 г.. 14 апреля в Грановитой палате в Кремле был стол: «посол английский Иван Ульянов ел у государя». 1 мая состоялась последняя встреча, «и отпущен был на съезд меж Ладоги и Тихвина мирить Государя с Свейским королем». Трудно определить точную дату отъезда послов из Москвы. В письме шведским комиссарам от 7 мая из Москвы Меррик сообщал, что русские послы отправятся «к назначенному месту переговоров одновременно со мной в течение двух дней от сего числа». 19 мая послы уже были в Ярославле, а 30 мая находились около Устюжны. В Тихвин Меррик вместе с Мезецким и другими послами прибыл 12 июня. По дороге для них всюду забирали подводы, продовольствие, мостили дороги. Из-за этого проезд послов со свитой через Устюжну окончательно разорил жителей. Через день после прибытия в Тихвин Меррик писал:
Путешествие наше было медленно по причине чрезвычайно плохой дороги, чего трудно было ожидать в начале нашего путешествия
Начало мирных переговоров
Хотя в Дедерино состоялось соглашение о том, чтобы уполномоченные для ведения переговоров о мире съехались вновь 1 июня между Тихвином и Ладогой, на деле этого в назначенное время не произошло. Приехав с небольшим опозданием 12 июня в Тихвин, Джон Меррик и московские послы узнали, что шведы еще не прибыли в Ладогу. Московское правительство не дало шведам ответа по вопросу о трех условиях, выработанных в Дедерино. Поэтому шведские комиссары во исполнение королевского приказа, никак не хотели ехать на съезд, пока им не объявят, на каком из трех условий царь согласен заключить мир со Швецией.
Меррик и русские послы прилагали все силы, чтобы сломить упорство шведов. Все лето 1616 г. русские и шведские послы пересылались грамотами: русские – из Тихвина, а шведы сначала из Нотебурга, а затем из Ладоги. Меррик и его помощники постоянно курсировали между ними, осуществляя «челночную дипломатию».
Русские послы во главе с Мезецким жили в Большом Успенском монастыре в Тихвине, при этом долго выбирали место для будущих переговоров. Вначале было выбрано сельцо Горки (двор Ефима Толыпина) на реке Сясь. Но это место оказалось неудобным из-за порогов на реке. Тогда Меррик предложил новое место – «имение Василия и Степана». Здесь он планировал сделать свою стоянку. «А шведы, – пишет он, – могут разместиться в версте от этого места, … в 37 верстах от Тихвина и Ладоги, на середине пути между ними». Это и было село Столбово, возле которого москвичи построили временные дома, окружили их тыном и назвали Даниловым острожком – по имени князя Мезецкого.
Одновременно с выбором места русские послы и Меррик пытались уговорить шведов приступить к самим переговорам, чтобы при встрече обсудить различные условия заключения мира, но шведы были непреклонны. Только 16 августа шведы написали Меррику о своем прибытии в Ладогу. При этом они объявили ультиматум: если в течение 8 дней им не объявят, на каком из трех вариантов остановились русские, то они разорвут мир. Меррик срочно отправил письмо к русским послам в Тихвин и к боярам в Москву, просят разрешения на уступки шведам.
Задержка с возобновлением переговоров о мире являлась благовидным предлогом для шведов начать новый поход против Пскова; этим шведы хотели принудить царя к скорейшему заключению мира. Уже в июле 1616 г. начался открытый поход шведов под руководством Гюлленельма из Нарвы к Пскову. Это движение шведского войска не укрылось от русских, в том числе московских послов, находящихся в Тихвине. Первая информация об угрозе Пскову была получена Д.И. Мезецким в конце июля, новые сведения поступили в Тихвин 2 августа. Интересные сведения о начале похода Гюлленельма сообщал Даниле Мезецкому, не стесняясь в бранных выражениях по поводу шведских военачальников, чернец Ивановского монастыря в Старой Ладоге Варсонофий. Передовой отряд шведов был уничтожен псковичами: «… посылку встретили за Елизаровом монастырем и топтали до Сыренца, и немецкий острожек взяли, а в нем было полтораста латышей, всех посекли». Таким же образом псковичи напали на другой отряд Гюлленельма: «…так же встретили и до Вдова топтали». Только собрав все силы, шведы продолжили наступление на Псков
Трудно сказать, когда конкретно войско Гюлленельма достигло назначенного ему места в устье реки Великая. По словам шведских специалистов, «9 августа был занят шведским подразделением тракт у города Пскова». Псковская летопись сообщает о прибытии «королевича Арцыкарла» к Пскову 11 августа.
О приходе Гюлленельма к Пскову стало известно и московскому правительству. Об этом сообщил 12 сентября на Земском соборе дьяк Петр Третьяков. Из этого доклада видно, что поход Гюлленельма не скрывали даже от членов Собора. Об угрозе Пскову в августе-сентябре 1616 г. мы имеем сведения и в Книгах разрядных. Царь получил тревожное донесение псковских воевод, и уже 11 сентября, в период заседания Земского собора, московское правительство начинает предпринимать чрезвычайные меры, собирая войска и деньги для помощи Пскову:
И 11 сентября велел государь Миките Петровичу Борятинскому быть в походе подо Псковом и над Немецкими людьми промышлять и Пскову помогать
Летом 1616 г. московское правительство не хотело воевать со шведами, не хотело обострять отношения с Густавом Адольфом. Москва возлагала все надежды на Джона Меррика, который неоднократно обращался к шведским комиссарам, говоря им, что этот поход шведов к Пскову является серьезной угрозой срыва мирных переговоров. Шведы отвечали, что «им ратных людей ис подо Пскова отвести нельзя, покаместа меж великих послов о добром деле договор учинится».
Осада Пскова года или «Псковское сиденье»
Важные сведения о событиях под Псковом в конце августа – начале сентября 1616 г. сообщил Д.И. Мезецкому в Тихвине 18 сентября выходец из Ладоги Максим Федоров, который разговаривал с непосредственным участником этого боя, «ротмистром Монкапом». Монкап сказал, что псковичи, выйдя из города, «неметцких людей многих побили, а иных ранили, а достальные неметцкие люди ото Пскова отошли прочь».
Бой под Псковом происходил, судя по всему, около 1 сентября. Скорее всего, это столкновение произошло возле Снетогорского монастыря. По‑видимому, Гюлленельм, как и Густав Адольф в 1615 г., планировал в этом монастыре сделать ставку шведских войск: «…велел поставить таборы на том месте, где сам король стоял». Однако эта попытка шведов в начале сентября 1616 г. захватить Псков внезапным нападением провалилась: псковичи отогнали врагов от крепости. Шведы отступили к своему острожку в устье реки Великая. В письме к Я. Делагарди от 29 августа 1616 г. Гюлленельм писал, что он уже начал постройку шанца в устье реки Великой на стороне Печор. Узнав, что русские послы в Тихвине не собираются уступать шведам, Гюлленельм в ответном письме к Я. Делагарди от 3 сентября обещал ему с «еще большим прилежанием выполнять порученное ему задание у Пскова».
Продолжение переговоров
Первая неудача шведов под Псковом несколько облегчала положение Джона Меррика. Шведские комиссары теперь стали более уступчивыми. Также в Москве поняли, что невозможно оттягивать дальше решение вопроса о Новгороде, в котором шведы «наипаче начаша чинити Новгородцем тесноту велию». Московское правительство еще в августе, узнав о начале похода шведов к Пскову, вступило на путь территориальных уступок. Царь с боярской думой неоднократно обсуждали «свейское дело». После заседания 17 августа в Тихвин был отправлен с Гаврилой Кувшиновым первый наказ: уступить шведам Ивангород, Ям и Копорье с уездами. После вторичного обсуждения «свейского дела» 5 сентября к послам в Тихвин был отправлен с Григорием Нероновым дополнительный наказ об уступке Орешка с Заневскими погостами. На следующий день в Думе вновь обсуждался этот вопрос и был отправлен с Петром Батюшковым третий наказ. Судя по дальнейшим действиям Меррика, в этом наказе говорилось об уступке ряда Поневских погостов и выплате некоторой суммы денег. 11 сентября в Москву прибыл из Тихвина от Данилы Ивановича Мезецкого гонец с последними известиями о ходе переговоров. Он же привез грамоты Меррика и ультиматум шведов. В этот же день царь приговорил передать дело на рассмотрение Земского собора, который в это время заседал в Москве.
Члены Собора после бурного обсуждения склонились к уступке шведам части территории страны. Они также согласились дать еще денег. В тот же день, 12 сентября, в Тихвин с Данилом Губиным была отправлена грамота. Собор утвердил приговоры, которые были посланы ранее с Гаврилом Кувшиновым и с Григорием Нероновым. В грамоте Даниле Мезецкому указывалось объявить Меррику, а через него шведским уполномоченным первый наказ об уступке шведам Ивангорода, Яма и Копорья с уездами. Сами послы должны были в дальнейшем действовать, в зависимости от обстановки, по второму и третьему наказам, посланным с Нероновым и Батюшковым.
Обстановка в конце августа для русских послов в Тихвине оставалась весьма сложной. Из Москвы еще не поступили указания идти на уступки шведам. О Пскове было известно только то, что шведы приступили к осаде города. Продолжение войны казалось неизбежным. Обе стороны сосредоточили в районе Тихвина и Ладоги крупные силы. Видекинд сообщает о планах Делагарди совершить нападение на Тихвин, если переговоры летом 1616 г. будут сорваны. Однако Густав Адольф скептически отнесся к этим планам, зная об упорстве тихвинцев, которые уже однажды (в 1613 г.) выдержали осаду. Возможно, шведам также было известно, что «на Устюжне для оберегания послов» находились «Лев Иванов Долматов-Карпов и Илья Васильев‑Беклемишев», а с ними по наряду – 925 человек.
Эту взрывоопасную ситуацию разрядило прибытие из Москвы в Тихвин в конце августа Гаврилы Кувшинова с первым наказом об уступке Ивангорода, Яма и Копорья с уездами. Теперь Меррик, имея новые инструкции, стал действовать смелее. Уже 3 сентября в Ладогу прибыл помощник Меррика Томас Смит, который заверил шведов, что из Москвы получены новые инструкции об уступках шведам, и если начнутся переговоры, то мир обязательно состоится. Смит спрашивал у шведов разрешения для русских послов прибыть в Ладогу, даже если они не откроют Меррику окончательного решения своего государя. Вновь Смит вернулся в Ладогу 16 сентября и сообщил, что окончательное решение русских Меррик обещал передать на встрече послов в местечке Столбово на реке Сясь. Однако шведы потребовали, чтобы Меррик сам прибыл к ним вначале в Ладогу и сообщил решение русских. Это был дипломатический успех русской стороны, теперь можно было «торговаться» со шведами.
3 октября Меррик был встречен на реке Сясь Лоренцом Вагнером с почетным эскортом (галера, 4 ладьи и рота солдат). 5 октября на обеде в Ладоге Меррик сообщил шведам, что русские согласны уступить Швеции в вечное владение Ивангород и Ям, а затем добавил «как будто лично от себя, еще Копорье с областью».
Тем самым Меррик выполнил условия первого наказа, отправленного из Москвы 17 августа с Гаврилой Кувшиновым. Получив отказ шведов, он просил отсрочки на день. К этому времени в Тихвине уже были получены второй и третий наказы, а также грамота с решением Земского собора от 12 сентября, так что Меррик и русские послы имели резерв для маневра. Они не собирались сразу открывать все свои карты, а надеялись добиться уступок со стороны шведов. По наказу, Меррику разрешалось уступить шведам Ивангород, Ям и Копорье и уплатить 100 тысяч рублей, но удерживать Орешек, или, в крайнем случае, выторговать за него другие города и волости.
При следующих встречах Меррик добавил к трем крепостям 10 тысяч рублей. Шведы со своей стороны продолжали требовать Орешек, но уже были не прочь довольствоваться половиной суммы, на которую они соглашались в феврале в Дедерино. Это условие (4 крепости и 100 тыс.) шведы объявили Меррику 31 октября. Английский посол настаивал на 3 крепостях и 100 тыс. Таким образом, позиции сторон еще более сближались. Меррик попросил отсрочки, чтобы встретиться с русскими послами и спросить у них, в состоянии ли они принять последнее предложение шведов.
В течение ноября в Ладоге велись упорные дипломатические баталии за Орешек и земли севернее и южнее Невы (Заневье и Поневье). 12 ноября Меррик предложил шведам Орешек и Заневье без доплаты, выполняя второй наказ, отправленный из Москвы с Гаврилой Нероновым. При этом он стремился удержать 4 погоста в Поневье, чтобы граница проходила по реке Неве. 15 ноября на новой встрече он добавил два западных погоста в Поневье (Ижорский и Дудоровский), но просил оставить два восточных погоста, примыкающих к Орешку (Лопский и Ярвосольский). После отказа шведов Меррик заявил: «Великий князь согласился уступить и два вышеупомянутых погоста, так что крепость (Орешек) со всей областью будет целиком принадлежать Швеции, но сверх того великий князь не собирается дать ни гроша». Шведы после четырехдневных переговоров (16–19 ноября) снизили сумму доплаты сначала до 50, а затем до 30 тыс. После того, как Меррик предложил 10 тыс., обе стороны 21 ноября согласились на 20 тыс. рублей. Эти условия (4 крепости с доплатой 20 тыс. рублей) стали базовыми для дальнейших переговоров, которые в декабре начались в Столбово.
События под Псковом в сентябре-октябре 1616 г. вынудили шведов пойти на такие финансовые уступки.
После того, как попытка фельдмаршала Гюлленельма с ходу захватить Псков провалилась, у шведов оставалась надежда лишь на шанец в Устье. К 14 сентября строительство этого укрепления было завершено. Иван Михайлович Мышецкий, который сопровождал Гюлленельма в походе к Пскову (поэтому он хорошо знал о состоянии этого укрепления), при тайной встрече в Ладоге с русскими дьяками, помощниками Меррика, так отозвался о шанце: «…а подо Псковом де земляной острожек добре крепок зделан, а в нем сидят семь сот человек немецких солдат». Однако псковичи, постоянно совершали нападения на шведов, не давая покоя незваным гостям.
Построив этот шанец, Гюлленельм уехал в Гдов. Сохранилось его письмо к Я. Делагарди из Гдова от 25 сентября 1616 г. Из этого письма видно, в каком крайне удрученном состоянии находился шведский военачальник уже в конце сентября. Он писал Я. Делагарди, что надо срочно заключать мир с русскими, иначе шведы под Псковом могут оказаться в тяжелом положении.
Следующее письмо Гюлленельм написал Я. Делагарди 2 октября уже из Ивангорода. Оттуда он отправился в Новгород, а затем в Ладогу к шведским послам. Дальнейшие события под Псковом происходили уже без его участия. Псковичи не собирались равнодушно смотреть на то, что устраивали вблизи Пскова шведы. Защитники города производили вылазки из крепости, всемерно стараясь помешать приготовлениям шведов.
Об одной из таких вылазок псковичей стало известно Мерику и русским дьякам в Ладоге. 12 ноября Соловой Протасьев и Василий Волков из Ладоги писали московским послам Д.И. Мезецкому и А.И. Зюзину, что псковичи пытались взять штурмом шведское укрепление под Псковом, но потерпели неудачу. Фактически псковичи после этого не отступили в Псков, а продолжали блокаду шведского укрепления. В гарнизоне распространились болезни, «великий голод», началось дезертирство шведских солдат. Сто двадцать воинов из укрепления перебежало к псковичам. Сведения об этой осаде шведского укрепления под Псковом и о неудачной попытке захватить шанец приводит и Юхан Видекинд. Скорее всего, данные события происходили в конце октября или в первых числах ноября 1616 г.
Гюлленельм с 10 ноября находился в Ладоге. Лучше других зная положение дел под Псковом, он фактически помогал Меррику и его помощникам, пытаясь ускорить заключение мирного договора, заставляя Делагарди и других шведских комиссаров идти на некоторые уступки.
В итоге сложных переговоров 21 ноября Меррик договорился в Ладоге со шведскими послами об условиях мира с русскими. Н.Н. Бантыш-Каменский отмечал:
Английский посол Мерик, находясь в Ладоге, усильнейше шведских послов соглашал сделать прежде премилинарные мирные между собой статьи, в чем и успел; ибо 3 декабря оные на мере поставлены, английским и шведскими послами подписаны и разменены
С этого момента всякие враждебные действия между сторонами прекращались, шведы не имели права вывозить после 20 ноября из Новгорода и других городов колокола и пушки. Шведские военачальники теперь вроде бы не имели повода беспокоиться за судьбу своих солдат, осажденных псковичами. Меррик сразу же отправил своего помощника Юрия Родионова в Псков с указанием выпустить шведов из укрепления со всем их имуществом. Однако события под Псковом развивались стремительно. Псковские воеводы прислали Д.И. Мезецкому 7 января 1617 г. в Столбово грамоту с новгородцем сыном боярским Докучаем Харламовым, который устно привел некоторые подробности этих событий. Псковичи во главе с воеводой Григорием Бобровым вынудили шведский гарнизон в укреплении под Псковом капитулировать. При этом были захвачены богатые трофеи, в том числе вся артиллерия шведов. Причина сдачи шведами шанца в Устье вместе с нарядом достаточно ясна – голод:
Псковстии же мужие сами своими головами обседоша градец их, гладом изморивше и взяша их
Согласно условиям капитуляции, шведы отпускались домой «до рубежа» без артиллерии и боеприпасов в сопровождении псковичей. Всего из укрепления вышло 250 шведских солдат, оставшихся в живых. В отписке псковских воевод дата капитуляции указана 13 декабря 1616 г.
О разгроме находившегося в шанце шведского отряда говорится и в Псковской I летописи. Здесь дата капитуляции указана на три дня раньше, 10 декабря. Не прошел мимо этого события и автор «Повести о прихождении свейского краля с немцы под град Псков». Причем в этой повести конкретно говорится о взятии псковичами в качестве трофеев всей шведской артиллерии и отправке этих пушек в Псков.
Капитуляция шведского отряда в острожке произошла через двадцать дней после подписания договоренности между Мерриком и шведами. Это вызвало у шведских послов сильное раздражение, что отмечал в статейном списке царский посол Д.И. Мезецкий.
Шведы упрекали Меррика, что он специально послал гонца в Псков с задержкой по времени. В ответ Меррик говорил, что он сразу отправил Юрия Родионова с указанием псковским воеводам, чтобы они беспрепятственно выпустили шведский гарнизон из шанца.
Меррик сам предложил, чтобы русские послы провели расследование, как все произошло. Послы согласились. Выяснилось, что переводчик Меррика Юрий Родионов долго находился в Новгороде, он прибыл в Псков с грамотой английского посла только 16 декабря, то есть через три дня после сдачи шведами укрепления.
Несмотря на это, шведские послы заявляли, что они не отдадут наряда русским в Новгороде и в других городах, если русские не возвратят им наряда, захваченного в острожке близ Пскова. Требование шведов все же полностью не было удовлетворено. Эти трофейные пушки были поставлены в Пскове у Нижних решеток. Еще через 13 лет после описываемых событий эти трофейные шведские пушки оставались в Пскове.
Окончательные условия, на каких шведские послы согласились заключить мир, Данила Мезецкий и Джон Меррик отправили в Москву. Правительство сочло нужным сообщить об этом земским выборным в декабре 1616 г., сразу после получения этой важной информации. Эти условия оказались более выгодными для русских, чем рассчитывали в сентябре выборные Земского собора. В тексте документа, отчетливо видна радость Михаила Романова и выборных по поводу успешного окончания дела. Также подчеркивалась важная роль в этом успехе английского посла: «…и английский посол князь Иван Ульянов прислал к государю писаря своего рыцеря Свифта с тем, что… аглинский посол, князь Иван со свейскими послы о добром деле, о мирном постановленье …. договор учинил». Думный дьяк Петр Третьяков зачитал членам Собора условия мира. После перечисления городов, которые шведы возвращали русским, и городов, уступленных шведам, следует запись:
да к тому придати им денег только лишь двадцать тысяч рублей, чем бы солдат из государевых городов без рассоренья вывести, а болшие последние запросы 80000 рублев свейские послы по государеву счастью отставили
Это сообщение П. Третьякова об условиях заключения мира вызвало всеобщее одобрение: «…у них у всех и в разуме не было, что свейскому королю на такие малые деньги такого великого Новгородского государства с пригороды поступитись; да то учинилося божьею милостью, а его государевым счастьем и премудрым разумом». В заключение члены Собора говорили при государе вслух, что они воздают хвалу Богу, Богоматери и великим чудотворцам, царю и его родителям, «что такое великое дело совершается».
На самом деле окончание переговоров со шведами было ничуть не легче их начала. Спор теперь шел о том, чтобы шведы не брали в заклад городов до исполнения договора о размежевании. Одним из таких городов-заложников стала Ладога.
Подписание Столбовского мира
31 декабря1616 г. шведские и русские послы встретились в Столбово «на подворье английского посла, в 3 милях от подворья шведских послов, и положили доброе начало переговорам». Обе стороны в итоге согласились, чтобы передача Новгорода, Старой Русы и Порхова была произведена через 14 дней после подписания договора. Если неудача Карла Гюлленгейма в 1616 г. под Псковом привела к смягчению шведских требований на переговорах с Джоном Мерриком в Ладоге (шведы согласились уменьшить размер контрибуции со 100 тыс. до 20 тыс. рублей), то капитуляция шведского гарнизона в Устье привела к тому, что шведские комиссары в Столбово отказались от Ладоги в качестве залога. После долгих и жарких споров шведы вынуждены были уступить Ладогу и Сумерскую волость. Теперь единственной крепостью, которую шведы удержали в качестве заложника, остался Гдов. Забегая вперед, стоит сказать, что русские послы предчувствовали длительную задержку с передачей Гдова. И если деньги (20 тыс.) Россия сумела выплатить быстро (с помощью кредита Англии) и так же быстро (в течение полутора лет) обе стороны ратифицировали мирный договор (в июне 1618 г.), то процедура размежевания на границе растянулась на несколько лет. В итоге Гдов был возвращен России только в сентябре 1621 г.
Обе стороны уже стремились к быстрейшему завершению процедуры подписания договора. Русские послы знали об угрозе со стороны Польши, о неприятностях под Смоленском, хотя при этом сами «распускали слухи» о том, что Гонсевский потерпел поражение, и было взято в плен 1700 поляков. Определенную роль в уступчивости шведов сыграли меры по дезинформации, которые предпринял польский король Сигизмунд III. Его люди распускали повсюду слухи о подготовке широкомасштабного похода в шведскую Ливонию. Польский король, возможно, преследовал при этом свои цели, надеясь усыпить бдительность русских накануне своего похода на Москву.
Русским послам приходили тяжелые известия из Новгорода. Пятиконецкие старосты прибыли в Столбово, рассказали о критическом положении в городе и слезно умоляли послов поскорее закончить процедуру подписания договора. Но реально Данила Мезецкий мог только просить Меррика, чтобы он «замолвил слово» за новгородцев, а также быстрее договариваться о технологии передачи городов и судьбе их населения.
В итоге обе стороны относительно быстро решили спорные вопросы о титулах монархов (каждое слово в титуле говорило о претензии государя на определенную территорию). 19 февраля шведы согласились написать договор с короткими титулами обоих монархов, а также не требовать ручательства английского короля.
27 февраля 1617 г. был подписан «великими послами» первый в царствование Михаила Романова договор о вечном мире. Главная цель – возвращение Новгорода с уездом – была достигнута. Шведы обязаны были уже через две недели очистить Новгород, Старую Русу, Порхов с их уездами и Сумерскую волость (ст. 5), а еще через неделю очистить Ладогу с уездом (ст. 6). В этой же статье (ст. 6) говорится о сложной процедуре передачи Гдова.
Меррик и его помощники в марте 1617г. участвовали в передаче русским властям освобожденных шведами городов, они также следили за выходом на русскую территорию жителей тех городов, которые оставались у шведов
Новый Летописец кратко подвел итог этим событиям: «Помиришася вековечным миром, и перебезщиком ни с одной стороны не перебегати, и Новгород и иные городы Немцы государю отдаша, а государь в немецкую землю поступился городов: Ивана города, Яма, Копорья. Орешка. Туто ж послы разыдошася. Князь Данило ж с товарищи пойде в Новгород и Новгород прия у Немец. Посол же Аглинской прииде к Москве. Государь же тово посла пожаловал и даде ему честь великую и отпусти ево в Аглинскую землю». Говоря о «великой чести» для Джона Меррика, автор «Нового летописца» обошел молчанием неудачу Меррика при решении вопросов о льготах для английских купцов (транзит по Волге в Персию, поиск путей из Сибири по реке Обь в Китай и Индию). Меррик вновь поставил эти вопросы на переговорах в Москве с боярами Ф.И. Шереметевым и Д.М. Пожарским в июне 1617 г. Это дело отдали на рассмотрение комиссии, составленной из русских торговых людей, которые вынесли отрицательное решение, сославшись на трудное для России время. Некоторые льготы англичане все же получили (свободное занятие в России разными промыслами, разведка железорудных запасов, добыча алебастра, производство канатов, парусов и т.д.). Меррик добился «новой жалованной подтвержденной грамоты для 18 английских купцов, торгующих в Москве», чтобы «английские подданные нанимали российских лопарей по 20 и больше для ловли оленей на новом острове, который англичане нашли на море». Также Меррик на время сумел ослабить позиции конкурентов-голландцев в России. В дальнейшем, в свой последний приезд в Россию в 1620 г., Меррик вновь пытался решить вопрос о транзитной торговле для англичан, но так и не сумел ничего добиться.
Современники считали Столбовский мир довольно выгодным для России. Об этом свидетельствуют не только награды всем участникам переговорного процесса (Мезецкий стал боярином, Зюзин – окольничьим, а Меррик получил множество ценных подарков), но и грамоты Михаила Романова к воеводам разных городов. В грамоте в Кетский острог к воеводе Чеботаю Челищеву царь «велел созвать всяких наших служилых и жилецких людей, прочесть им во всеуслышание, чтоб всем людям то доброе дело было ведомо, и молебны петь со звоном, и из наряду велел стрелять из большого и из ручного, чтоб про то было вам явно и ведомо». По этому поводу С.М. Соловьев писал:
В Москве и Стокгольме были очень довольны Столбовским миром; возвращение Новгорода и избавление от шведской войны при опасной войне с Польшей делали нечувствительною потерю нескольких городов: теперь было не до моря!
Однако все историки почему-то приводят только слова Густава Адольфа: «У России отнято море, и теперь русским трудно будет перепрыгнуть через этот ручеек». Действительно, король был чрезвычайно доволен, так как теперь русские были не страшны шведам. В советское время считали этот мир унизительным для России и ставили его на одну чашу весов наряду с Деулинским перемирием 1618 г. с Польшей. Но заключение Столбовского мира позволило стране направить все силы на борьбу против более опасного врага. Ведь уже весной 1617 г. поляки начнут свой поход на Москву. Летом 1617 г. в районе Дорогобужа будут происходить тяжелые бои с переменным успехом, осенью того же года королевич Владислав захватит Дорогобуж и Вязьму; в районе Калуги Дмитрий Пожарский с трудом будет сдерживать лисовчиков Чаплинского и Опалинского, а летом 1618 г. русская армия в Можайске едва вырвется из окружения, и, наконец, осенью 1618 г. поляки вместе с запорожцами Сагайдачного будут с двух сторон штурмовать Москву (даже ворвутся в Белый город). Трудно сказать, как бы развивались события под Москвой учитывая таланты Петра Сагайдачного, если бы значительная часть русских войск в это время оставалась на Севере, продолжая вести боевые действия против шведов.
Итоги заключения Столбовсого мира
Подводя итоги, можно сказать, что ведение военных действий в 1616 г., особенно поражение шведов под Псковом в декабре 1616 г., оказало влияние на ход и содержание Столбовского мира, ускорило его подписание, спасло Ладогу от участи Гдова (быть крепостью-заложником до 1621 г.).
Военная победа в тяжелейшей борьбе с Польшей в 1618 г. будет одержана благодаря Столбовскому миру, важную роль в заключении которого сыграл Джон Меррик.
